Психологические уловки в споре - вольф кицес. Виды уловок в споре

Уловкой в споре называется каждый прием при помощи которого хотят затруднить спор для противника и облегчить его для себя.

Одним из самых часто встречаемых видом уловок считается «оттянуть возражение». В том случае, если противник приводит довод на который сложно возразить некоторые нечестные полемисты ставят в ответ вопросы по заданному вопросу, как бы выясняя тем самым его суть. При этом, часто начинают они издалека, с того, что и вовсе может не относиться к материалам дела. После того, как мысль будет сформулирована в голове такие полемисты обрушивают ее на оппонента.

Чаще всего данным «оттягиванием возражения» пользуются для того, чтобы скрыть от противника своё нервное напряжение и не показать своей слабины.

Но нужно иметь ввиду, что такие полемисты в спорах прибегают не только к этой, но и иным уловкам, маскируя их аргументацией и пр.

Самыми непозволительными грубейшими уловками С. И. Поварнин считает:

• палочные доводы;
• довод к городовому;
• срывание спора;
• неправильный выход из спора.

Обструкция (срывание спора). Иногда оппонент может быть заинтересован в срыве спора, который ему не по силам. В данном случае часто прибегают к механическим грубым уловкам, перебивая противника, не давая ему высказаться или же показывают то, что они не намерены дальше участвовать в бессмысленном споре.

Довод к городовому. Бывают случаи, когда посредством того, что тезисы противника объявляются неприемлемыми или опасными для общества или государства, оппоненту «закрывают» рот. В таком случае спор прекращается победой, применившего данную хитрость.

Палочные доводы. Часто приводят такой довод, который противник обязан сам принять из-за боязни последствий, в качестве которых может выступать его молчание на какой-либо важный вопрос или поиск нового ответа.

В этом искусстве полемики есть три основных аспекта, которые и определяют исход: язык, психология и логика.

Первое особенно важно, так как все доносится, выступает и выражается до слушателей при помощи речи. Обычно ищутся такие языковые конструкции, которые действовали бы на слушателя, направляя его в желательном направлении.

1. Самым эффективным способом убеждения считается убеждение фактами, но и их нужно правильно подать. Ведь об одних и тех же вещах можно рассказать с разных точек зрения, раскрывая те или иные понятия. Всё зависит от того, какие именно языковые средства мы отбираем и какие приёмы речи применяем.
2. В некоторых случаях при отсутствии фактов для убеждения сводят всё к абсурду.
3. Сократический способ – задают такие вопросы, которые автоматически ставят оппонента в положение положительного ответа до тех пор, пока запутавшийся оппонент не согласиться с противником в важном вопросе, который он оспаривал до этой минуты.
4. Также в полемике очень важна «энергетика речи» - ее тональная и экспрессивная вариативность. При помощи различных риторических уловок можно задействовать в действие наше ощущение. И чем они чувствительнее, тем громче в нас начинают говорить наши эмоции, формируя различные переживания. Без них мы как бы глухи к обращённым к нам словам. При этом необходимо вызвать не просто чувство, но настоящую бурю эмоций, сбив тем самым противника с хода мыслей.

Данные психологические уловки довольно разнообразны по своей сути и основываются на хорошем знании слабости человеческой натуры. В них проявляется неуважительное и грубое отношение к оппоненту. К примеру, к ним относят:

• «Подмазывание аргумента» - уловка, которая основана на самолюбии. При этом слабый довод который легко компрометируется оспаривается с жёсткой критикой того кто его предъявил;
• Ставка на ложных стыд;
• Выведение из равновесия;
• Вызвать недоверие к словам противника;
• Стремление прервать речь оппонента;
• Стремление выставить его в плохом свете и пр.

Логические уловки принято также называть софизмами. Это преднамеренные ошибки в доказательстве. Необходимо помнить, что ошибка и софизм отличаются друг от друга тем, что ошибка – не намерена, а софизм – намерен. Поэтому на каждую ошибку, как правило, находится придуман свой софизм.

Увод разговора в сторону. Заключается в переводе спора на противоречия между делом и словом. Оставить в стороне тезис, уйдя от его обсуждения можно и при помощи такого софизма – перевод спора на противоречия между делом и словом, образом жизни и взглядами оппонента.

Таким образом, показав несоответствие тезиса оппонента можно поставить противника в неудобное для него положение и свести весь спор на нет.

Перевод вопроса на точку зрения вреда или пользы. Тут вместо доказательство истины определенного положения выясняется обладает ли оно пользой для оппонента или же нет. Если человек понимает, что такое положение ему выгодно, при этом оно же может иметь плохие последствия для других людей – он с ним соглашается.

Недобросовестные полемисты часто пользуются этим, начиная давить на оппонента и подчеркивать перед ним преимущества собственной позиции. Данные доводы часто называют «карманными». Также иногда стороны в процессе рассуждения могут смещать время действия и совершать некоторую подмену событий во времени. Самым часто используемым в споре считается так называемый «ответ вопросом на вопрос».

Испытывая затруднение в поисках верного ответа или не желая отвечать на вопрос оппонента оппонент может поставить другой встречный вопрос. И если его оппонент начинает отвечать на него – уловка сработала.

Кроме того, такие горе полемисты прибегают часто и к уловке «ответ в кредит». При этом, испытывая сложности в обсуждении проблемы, они могут перенести ответ на будущее, сославшись на большую сложность вопроса.

Умение грамотно распознать все уловки и показать для чего именно они были использованы является одним из главных качеств успешного полемиста.

Выведение противника “из равновесия”.— Расчет на медленность мышления и доверчивость.— Отвлечение внимания и наведение на ложный след.

1. Гораздо интереснее те уловки, которые можно назвать психологическими. Они основаны на знании некоторых свойств души человеческой и некоторых наших слабостей.

Состояние духа во время устного спора имеет огромное влияние на ведение спора. Когда мы “в ударе”, т. е. нами овладевает легкое приятное возбуждение, при котором мысль, память, воображение работают особенно отчетливо и ярко, мы спорим лучше, чем обыкновенно. Если мы сильно взволнованы чем-нибудь, смущены, растерялись, “горячимся”, если у нас рассеяно чем-нибудь внимание — мы спорим и соображаем хуже, чем обыкновенно, или даже совсем плохо. (Конечно, при прочих условиях равных.) Отсюда возникает ряд психологических уловок, предназначенных для того, чтобы вывести нас из равновесия, ослабить и расстроить работу нашей мысли.

2. Для этого существует много разных приемов. Самая грубая и обычная уловка — раздражить противника и вывести из себя. Для этого пускают в ход грубые выходки, “личности”, оскорбления, глумление, издевательство, явно несправедливые, возмущающие обвинения и т. д. Если противник “вскипел” — дело выиграно. Он потерял много шансов в споре.— Некоторые искусно стараются “взвинтить” его до желательной степени. Я видел такую уловку: несправедливостью и насмешками софист вывел из равновесия своего противника-юнца. Тот стал горячиться. Тогда софист принял вид несказанного добродушия и покровительственный тон: “Ну, Юпитер! Ты сердишься, значит ты неправ”.— “Ну что вы, батюшка! Стоит так горячиться! Успокойтесь, успокойтесь! Какая вы горячка”, и т. д. Так ведь довел юнца до белого каления! У того и руки дрожат от волнения и негодования. Бросается сослепу в споре, куда ни попало. Перестал соображать совсем и,— конечно, “провалился”.— Но применяют и разные другие способы, чтобы “вывести из равновесия”. Иной намеренно начинает глумиться над вашим “святая святых”. В личности он не пускается, нет! Но “взвинтить” может неосторожного идеалиста до последнего предела.— Если спор очень важный, при слушателях, ответственный, то, говорят, иные прибегают даже к “уловке артистов”. Некоторые артисты, напр., певцы, чтобы “подрезать” своего соперника, перед выступлением его сообщают ему какое-нибудь крайне неприятное известие, чем-нибудь расстраивают его или выводят из себя оскорблением и т. п., и т. п., в расчете, что он после этого не будет владеть собой и плохо споет. Так, по слухам, не гнушаются поступать изредка некоторые спорщики перед ответственным спором. Лично мне никогда не приходилось наблюдать этой подлой уловки, но, несомненно, возможна и она. Нужно и против нее быть настороже.

3. Если противник — человек “необстрелянный”, доверчивый, мыслящий медленно, хотя может быть и точно, то некоторые наглые “фокусники мысли” стараются “ошарашить” его в устном споре, особенно при слушателях. Говорят очень быстро, выражают мысли часто в трудно понимаемой форме, быстро сменяют одну другою. Затем, “не дав опомниться”, победоносно делают вывод, который им желателен,— и бросают спор: они — победители.— Наиболее наглые иногда не стесняются приводить мысли без всякой связи, иногда нелепые,— и пока медленно мыслящий и честный противник старается уловить связь между мыслями, никак не предполагая, что возможно такое нахальство, они уже с торжествующим видом покидают поле битвы. Это делается чаще всего перед такими слушателями, которые ровно ничего не понимают в теме спора, а судят об успехе или поражении — по внешности.— Вот известный пример уловки из “Векфильдского священника”.

“Верно, Франк,— вскричал сквайр.— ...Красивая девушка стоит всех интриг духовенства в мире. Что такое все эти десятины и шарлатанские выдумки, как не обман, один скверный обман! И это я могу доказать”. “Хотел бы я послушать! — воскликнул мой сын Моисей.— Думаю, что смог бы вам ответить”.— “Отлично, сэр”,— сказал сквайр, который сразу разгадал его и подмигнул остальной компании, чтобы мы приготовились позабавиться. “Отлично, если вы хотите хладнокровно обсуждать эту тему, я готов принять спор. И прежде всего, как вы предпочитаете обсуждать вопросы, аналогически или диалогически?” — “Обсуждать разумно”,— воскликнул Моисей, счастливый, что может поспорить. “Опять-таки превосходно. Прежде всего, во-первых, я надеюсь, вы не станете отрицать, что то, что есть, есть. Если вы не согласны с этим, я не могу рассуждать дальше”. “Еще бы! — ответил Моисей.— “Конечно, я согласен с этим и сам воспользуюсь этой истиной, как могу лучше”. “Надеюсь также, вы согласны, что часть меньше целого?” “Тоже согласен!” — воскликнул Моисей. “Это и правильно и разумно”. “Надеюсь,— воскликнул сквайр,— вы не станете отрицать, что три угла треугольника равны двум прямым”. “Нет ничего очевиднее”,— ответил Моисей и оглянулся вокруг с своей обычной важностью. “Превосходно!” — воскликнул сквайр и начал говорить очень быстро: “Раз установлены эти посылки, то я утверждаю, что конкатенация самосуществования, выступая во взаимном двойственном отношении, естественно приводит к проблематическому диалогизму, который в известной мере доказывает, что сущность духовности может быть отнесена ко второму виду предикабилий”.— “Постойте, постойте!” — воскликнул Моисей.— “Я отрицаю это. Неужели вы думаете, что я могу не без возражения уступить таким неправильным учениям?” — “Что?” — ответил сквайр, делая вид* что взбешен: “вы не уступаете? Ответьте мне на один простой и ясный вопрос: прав, по-вашему, Аристотель, когда говорит, что относительное находится в отношении?” — “Несомненно”,— сказал Моисей. “А если так,— воскликнул сквайр,— то отвечайте мне прямо: считаете ли вы. что аналитическое развитие первой части моей энтимемы deficient secundum quoad minus и приведите мне свои доводы. Приведите мне свои доводы, говорю я,— приведите прямо, без уверток”.— “Я протестую”,— воскликнул Моисей.— “Я не схватил как следует сущности вашего рассуждения. Сведите его к простому предложению, тогда, я думаю, смогу вам дать ответ”.— “О, сэр!” — воскликнул сквайр.— “Ваш покорный слуга. Оказывается, что я должен снабдить вас не только доводами, но и разумением! Нет, сэр. Тут уж я протестую, вы слишком трудный для меня противник”. При этих словах поднялся хохот над Моисеем. Он сидел один с вытянутой физиономией среди смеющихся лиц. Больше он не произнес во время беседы ни слова. (Векф. Свящ. Гольдсмита. Глава VII.) 4. Множество грубых и тонких уловок имеют целью отвлечение внимания противника от какой-нибудь мысли, которую хотят провести без критики. Наиболее характерные тонкие уловки имеют такой вид.

Мысль, которую мы хотим таким образом провести, или не высказывается вовсе, а только необходимо подразумевается, или же высказывается, но возможно короче, в самой серой, обыденной форме. Перед нею же высказывают такую мысль, которая поневоле должна своим содержанием или формой привлечь особое внимание противника, напр., чем-нибудь задеть, поразить его и т. д. Если это сделано удачно, то есть очень много шансов, что у обычного противника уловка пройдет с успехом. Он “проглядит” и пропустит без критики незаметную мысль.

Нередко (особенно в спорах без длинных “речей”) прием принимает форму настоящего “наведения на ложный след”. Перед мыслью, которую хотят “провести” без критики, ставят какую-нибудь такую мысль, которая, по всем соображениям, должна показаться противнику явно сомнительной или явно ошибочной. При этом предполагается, что всякий противник ищет в нашей аргументации слабых мест, и большинство набрасывается на первое попавшееся слабое место, без особого внимания пропуская ближайшие к нему последующие мысли, если они не бросаются в глаза ошибочностью.— Скажем, Иксу надо провести без критики важную для его цели мысль, к которой противник может отнестись очень придирчиво, если заметит ее важность и неполную очевидность,— мысль, что дом о котором идет речь, стар. Икс решает навести противника на ложный след. Зная. что противник, защищающий, напр, какого-либо Б., непременно набросится с негодованием на всякое обвинение Б. в нечестности. Икс говорит: “Тут дело, несомненно, не обошлось без подвоха со стороны Б. Он приобрел этот старый дом не без помощи обмана”.— Если противник “набросится” на обвинение, то может пропустить “старый дом” без критики. Тогда остается в пылу схватки несколько раз незаметно повторить эти слова, пряча их в тень, пока “слух к ним не привыкнет”,— и мысль проведена.

Эта уловка допускает самые различные видоизменения и, так сказать, “фиоритуры”. Иногда, напр., чувствуя, что подставная мысль, под крылом которой хотят незаметно провести довод, сама по себе может и не. привлечь критики противника, искусственно стараются показать ему, что сами считают ее слабым местом аргументации. Тут “талант” может проявиться во всей силе. Напр, человек тоном, выражением лица, игрою пауз воспроизводит поведение человека, высказавшего слабое возражение и боящегося за него; неуверенного в силе довода и старающегося поскорее провести его незаметно, ускользнув от критики. Недостаточно искушенный противник довольно легко может попасться на эту удочку, если софист не “переиграет”, не слишком неестественно подчеркнет свое “желание ускользнуть” и т. д., и т. д.

Не лишнее заметить, что в ораторских речах одним из сильнейших средств, отвлекающих внимание от мыслей и их логической связи,— является пафос, выражение сильного эмоционального подъема, равно как и избыток удачных тропов, фигур и т. д. Проверено на опыте, что обычно слушатель хуже всего усваивает и запоминает смысл таких отделов речи.

Ставка на ложный стыд.— “Подмазывание” аргумента”— Внушение.— “Втирание” очков на мысли.— Двойная бухгалтерия.

1. Очень часто софист пользуется обычной для большинства человеческою слабостью “казаться лучше, чем есть на самом деле” или же “не уронить себя” в глазах противника или слушателей; чаще всего — “ложным стыдом”. Видя, напр.. что противник слабоват в науке, софист проводит недоказательный или даже ложный довод под таким соусом: “вам, конечно, известно, что наука теперь установила” и т. д. Или “давно уже установлено наукой”; или “общеизвестный факт”; или “неужели вы до сих пор не знаете о том, что” и т. д. Если противник побоится “уронить себя”, признавшись, что ему

это неизвестно,— он в ловушке, а софист хихикает в душе. Иногда эта уловка связана с пользованием авторитета какого-либо лица — писателя, ученого и т. п. Напр., в споре с социалистом-марксистом пускают в ход “известное изречение Маркса”. Можно обычно держать пари во семьдесят против двадцати, а часто и девяносто девять против одного, что данный “марксист” даже не перелистывал Маркса, тем более не изучал его и “известного изречения” никогда нигде не встречал. Однако он обыкновенно не решится сказать этого. Скорее, если вы тоже социалист (а не “буржуй”, который, как известно, готов на всякие подвохи), он сделает вид, что ему это изречение тоже известно; чаще всего “проглотит” довод без возражения.

2. В спорах “для победы” очень употребительно другое видоизменение этой уловки, основанное на той же слабости. Всем известно, что вообще часто одно говорится, другое думается. Тайные желания, убеждения, цели — могут быть одни; слова — совсем другие. Но иной человек ни за что в этом не сознается и не дерзнет опровергать “слов”, чтобы “не показаться” недостаточно хорошим человеком. Еще Аристотель отмечает эту черту.

Некоторые высокие нравственные положения и принципы на устах — у многих, в душе и на делах — у немногих. Напр., не так уж много людей и в настоящее время выполняют на деле приведенную тем же Аристотелем истину: “лучше разориться, оставаясь честным, чем разбогатеть неправдой”. Но на словах — редко кто будет ей противоречить. Наоборот, иногда человек “на руку нечистый”

Когда о честности высокой говорит

Каким-то демоном внушаем — Глаза в огне, лицо горит.

Сам плачет — и мы все рыдаем.

В каждую эпоху есть и свои “ходовые истины”, с которыми признают необходимым соглашаться из “ложного стыда”, из боязни, что назовут “отсталым”, “некультурным”, “ретроградом” и т. д., и т. д. И чем слабее духом человек. тем он в этом отношении трусливее.

Софисту на руку и то и другое. И ложный и правильный стыд. Он смело стоит на почве общественного лицемерия и малодушия стадного человека и действует часто “наверняка”.

3. Довольно часто употребляется и другая родственная уловка, основанная тоже на самолюбии человека: "подмазыванье аргумента”. Довод сам по себе не доказателен, и противник может опротестовать его. Тогда выражают этот довод в туманной, запутанной форме и сопровождают таким, напр., комплиментом противнику: “конечно, это довод, который приведешь не во всяком споре, человек, недостаточно образованный, его не оценит и не поймет” и т. д.; или “вы, как человек умный, не станете отрицать, что” и т. д.; или “нам с вами, конечно, совершенно ясно, что” и т. д., и т. д.— Иногда не говорят комплиментов, а лишь тонко дают понять, что к вашему уму относятся с особым уважением... Все это иной раз изумительно действует в спорах для убеждения. Даже в грубой форме иногда такой прием “смягчает” душу противника. “Подмазанные” елеем лести ворота ума удивительно легко раскрываются для принятия доводов. Что делать! Все — люди, все. — человеки. Что же касается софиста, то он потирает руки. На то и щука в море, чтобы карась не дремал.

4. Одна из сильнейших и обычнейших уловок в споре — это внушение. Особенно огромна роль его в устном споре. Кто обладает громким, внушительным голосом, говорит спокойно, отчетливо, самоуверенно, авторитетно, имеет представительную внешность и манеры, тот обладает, при прочих равных условиях, огромным преимуществом в устном споре. Он невольно “импонирует”, в большинстве случаев, и противнику. Кто глубоко и твердо убежден в том, за что спорит, и умеет выразить эту непоколебимую твердость убежденным тоном, манерой говорить и выражением лица,— тот обладает тоже большою внушающей силой и тоже “действует” даже на противника, особенно такого, у которого этой убежденности нет. Убедительный тон и манера часто убедительнее самого основательного довода.

“Пожалуй, идите, только, право, не лучше ли бы вам остаться? Вы бы тут нас подождали, охотились бы; а мы бы пошли с Богом. И славно бы!” — сказал он таким убедительным то ном, что мне в первую минуту, действительно, показалось, что это было бы славно” <Л. Толстой. Набег> ).

Эта “внешняя убедительность” и ее сила известна каждому из опыта. В ней секрет успеха проповеди многих фанатиков. Ею пользуются искусные ораторы, и в споре со многими она — одна из самых сильных уловок.

5. Особенно действует внушение на слушателей спора. Мы уже касались “психологии типичного слушателя”. Если спор мало-мальски отвлеченный или выходит за пределы того, что слушатель “знает насквозь”, “как свои пять пальцев”, обычный слушатель не вникает в доводы, не напрягает достаточно внимание, чтобы схватить суть того, что говорится,— особенно, если возражение или ответ длинны. Когда у слушателя уже есть определенное убеждение по разбираемому вопросу, он обычно не слушает даже как следует “чужих”, противоположных доводов. Если у него нет определенного убеждения и спор не задевает очень близких к нему интересов — слушатель руководится более или менее внешними признаками, чтобы судить, на чьей стороне победа. И вот такого-то рода слушатели — наиболее подходящий материал для внушения в споре.

“Старик так строго и победительно тряхнул головой (высказав свой довод. — С. П. ), что приказчик (один из слушателей. — С. П. ) тот час же решил, что победа на стороне купца, и громко засмеялся”. “Внушительность интонации купца очевидно побеждала слушателей, и дама даже чувствовала себя подавленной” (Толстой. Крейцерова соната, гл. I).

Это взято из жизни. Стоит приглядеться к спорам, чтобы почувствовать реальность изображения.— Кто говорит слабым, нетвердым голо сом, неуверенно, тот, при обычных обстоятельствах, теряет в споре перед слушателями,— все равно, из-за победы этот спор или же для убеждения.

6. Кроме тона и манеры спорить, есть много и других приемов, рассчитанных на внушение. Так может действовать смех, насмешка над словами. Так действуют часто заявления, что та кой-то довод противника — “очевидная ошибка” и “ерунда”, и т. д., и т. п. Последнего рода приемы употребляются и в письменном споре: “противник наш договорился до такой нелепости, как” и т. д. Следует сама “нелепость”, вовсе не нелепая. При ней три восклицательных знака, но не сделано даже попытки доказать, что это нелепость. Или же наоборот: “в высшей степени остроумны и глубокомысленны следующие слова такого-то”. В “словах” такого-то нет ни остроумия, ни глубокомыслия, но они нужны автору статьи, а последний знает, что читатель не имеет часто даже времени проверить его оценку, не станет сосредоточивать на проверке внимание, а просто примет слова под тем соусом, под каким они ему поданы. Может быть, через час сам будет повторять их “как остроумные и глубокомысленные”.

Сюда же относятся, психологической своей стороной, ссылки на авторитеты. Эти ссылки действуют на иных, как таран, пробивающий стену недоверия.— Иногда предпосылают факту или чужой аргументации и т. п. “несколько слов” автора, имеющие целью предварительно “надлежащим образом осветить” этот факт или аргументацию. Тут нередко тоже таится “внушение” и т. д., и т. д., и т. д. В общем все подобного рода уловки носят характер “втирания очков”, через которые читатель или слушатель должны смотреть на известный вопрос.

К уловкам внушения относится также повторение по нескольку раз одного и того же довода, особенно применяющееся в ораторской практике. Часто довод приводят каждый раз в различной форме, но так, чтобы ясно было, что мысль одна и та же. Это действует, как механическое “вдалбливание в голову”, особенно если изложение украшено цветами красноречия и пафосом. “Что скажут народу трижды, тому верит народ”,— говорит один из немецких авторов. Это действительно подтверждается опытом.

7. Наконец, надо отметить одну из самых распространенных ошибок и уловок — хотя уже не психологическую — так наз. (не совсем правильно) двойную, бухгалтерию. Все почти люди склонны более или менее к двойственности оценок: одна мерка для себя и для того, что нам выгодно или приятно, другая — для чужих людей, особенно людей нам неприятных, и для того, что нам вредно и не по душе. В этике это выражается в форме “готтентотской морали”: напр., если я сдеру с тебя лишних сто рублей, это хорошо; если ты с меня — это плохо. Надо кричать караул! — Часто готтентотская мораль имеет такие наивные, несознательные формы, что не знаешь, негодовать надо или смеяться. Напр., когда очень хороший по существу человек бранит другого за то, что тот на него насплетничал,— и сам тут же передает об этом другом новую сплетню. Не из мести,— нет! Он просто не отдает себе отчета, что это сплетня. Сплетня — когда говорят другие; а когда говорим мы то же самое, это “передача по дружбе” интересного факта из жизни знакомых.

8. Когда эта склонность к двойственности оценки начинает действовать в области доказательства то тут получается “двойная бухгалтерия”. Один и тот же довод оказывается в одном случае, когда для нас это выгодно, верным, а когда невыгодно — ошибочным. Когда мы, напр., опровергаем кого-нибудь с помощью данного довода — он истина; когда нас им опровергают — он ложь. Естественно, что софист не может не принять “двойной бухгалтерии” в арсенал своих уловок: слишком она выгодна “при умелом пользовании”. Вот пример этой уловки: одна из партий, вошедших в районные думы города X., оказалась в большинстве из этих дум преобладающей партией. Вступив в блок с другими родственными ей партиями, она не дала в этих думах ни одного места в управе враждебной партии.— Члены последней доказывали, что имеют право требовать известное число “управских” мест: выборы в думы были пропорциональные, следовательно, и места в управе должны быть распределены согласно " тому же принципу.

Господствующая партия отвергла этот довод как непригодный” неправильный.

Однако случилось, что в некоторых районных думах она все же оказалась не преобладающей. “Родственные” партии воспользовались этим и, составив между собой блок, в свою очередь не дали ей ни одного места в управе. Тогда она прибегла к тому же доводу, к какому прибегали в других думах ее “враги”. Здесь он оказался пригодным и правильным.— Таким образом восторжествовала “двойная бухгалтерия”.

В тех случаях, когда доказательства и спор касаются области этических оценок, “двойная бухгалтерия” является лишь формулированием “готтентотской морали” в области доводов и доказательств. Это ясно, конечно, само собою.

Иногда “двойная бухгалтерия” нисколько не скрывается, а выступает с открытым забралом. Это бывает в тех случаях, когда она в том, что выгодно для нее, открыто опирается на “свои убеждения”, а где это невыгодно — на убеждения противника. Вот пример. Во Франции упрекали католиков в логической непоследовательности: они для себя требуют полной свободы слова, в то время как вообще сами являются ожесточенными врагами этой свободы. Один католический публицист ответил приблизительно так: “когда мы требуем свободы для себя, мы исходим из ваших принципов. Вы так отстаиваете свободу слова. Почему вы не применяете ее по отношению к нам? Когда же мы стесняем свободу слова, то исходим из наших убеждений. В этом мы тоже вполне правы и логически последовательны”.— Конечно, это очень выгодная часто “бухгалтерия”! Двойная бухгалтерия уже вполне отчетливо переходит из области “просто уловок” в область софизмов.

С.И.Поварнин. « Спор. О теории и практике спора ».

Книга сделана на материале политических споров на митингах весны-лета 1917 года и кружковых споров предыдущих лет.

Сергей Иннокентьевич Поварнин (1870-1952) - русский советский логик, один из первых стал разрабатывать логику отношений. Старался сохранить понимание логики, присущее древности, когда практическую пользу логики видели преимущественно в искусстве убеждать и спорить (а также понимать собеседника и/или его тексты). ,

Ведение споров: уловки и способы их нейтрализации

Уловки в споре

В ходе критики и аргументации могут совершаться умышленные и неумышленные ошибки. Умышленные называют софизмами, а лиц, совершающие их, - софистами. Сам термин софизм происходит от греч. упцйумб - выдумка.

Уловка в споре - это любой приём, нацеленный на облегчение спора для себя и затруднение его для оппонента.

Уловкой в споре называется всякий прием, с помощью которого хотят обычно облегчить спор для себя или затруднить спор для противника.

В Древней Греции были так называемые софисты, т.е. люди за плату обучающие искусству побеждать в споре, о чем бы ни вёлся спор, искусство сделать слабый довод сильным и наоборот было в почёте. Софисты учили спорить о том, чего не понимаешь. Таким интеллектуальным учителем, обучавшим искусству быть всегда правым учителем, был философ Протагор. О нем идет речь в известном софизме Эватла.

Эватл один из ученикову Протагора. По соглашению между учителем и учеником он должен был оплатить свое обучение после первого же выигранного им судебного процесса. Прошёл целый год послк окончания обучения. В этот период Эватл не принимал участия в судебных процессах. Протагор начал проявлять нетерпение, предлогая Эватлу оплатить пройдённое им ранее обучение. Разумеется Эватл отказался. Тогда Протагор сказал: "Если ты не внесешь плату, тоя обращусь в суд. Если суд вынесет решение, что ты должен платить, то ты оплатишь обучение по решению суда. Если суд вынесет решение "не платить", то ты выиграешь свой первый процесс и оплатишь обучение по договору". Т.к. Эватл уже овладел пропагандируемым Протагором искусством спора, он возразил Протагору следующим образом: "Ты не прав, учитель. Если суд вынесет решение "не платить", то я не буду платить по решению суда. Если же вынесет решение "платить", то я проигрываю процесс, и не буду платить по договору".

Так кто же из них прав? Некоторые говорят, что и Протагор прав, и Эватл правы оба. Этот ответ на выдвинутый вопрос напоминает одну историю о деревенском мудреце.

спор софизм дискуссия полемика

"К мудрецу пришел пожилой крестьянин и сказал: "Я поспорил со своим соседом". Крестьянин изложил суть спора и спросил: "Кто прав?"

Мудрец ответил: "Ты прав".

Через некоторое время к мудрецу пришел второй из споривших. Он тоже рассказал о споре и спросил: "Кто прав?"

Мудрец ответил: "Ты прав".

"Как же так? - спросила мудреца жена. - Тот прав и другой прав?"

"И ты права, жена," - ответил ей мудрец".

Неумышленные ошибки совершаются из-за низкой культуры мышления, из-за поспешности и по некоторым другим причинам. Они называются паралогизмами (греч. рбсблпгйумьж - неправильное рассуждение).

Недопущению ошибок в аргументациях и критике способствует соблюдение специальных правил.

Первое правило: необходимо явно сформулировать тезис (в виде суждения, системы суждений, проблемы, гипотезы, концепции и т.д.). Это правило выражает главное условие эффективности аргументации и критики.

Причины совершения неумышленных ошибок могут скрываться в низкой культуре мышления, а также в поспешности. Такие ошибки называют паралогизмами (греч. рбсблпгйумьж - неправильное рассуждение).

Существуют специальные правила, соблюдение которых помогает избежать столкновения с собственными ошибками во время спора:

1) Необходимо явно сформулировать тезис

Как выполнить данное требование? С. Поварнин касательно требования явного формулирования тезиса аргументации писал: "Не следует думать, что достаточно встретить "спорную мысль", чтоб сейчас же сделать ее, при желании, "тезисом спора". Она всегда требует некоторого предварительного исследования и обработки, прежде чем взять из нее тезис. Именно, необходимо выяснить точно, в чем мы с нею не согласны; уточнить "пункты разногласия". И далее: "Нужно приобрести навык быстро, иногда "моментально", находить и пересматривать все места, с которых возможно разногласие с данной мыслью. Особенно необходим этот навык в некоторых специальностях, например в юридической практике спора".

2) Тезис должен быть сформулирован чётко и доступно

Здесь следует действовать в соответствии со следующими требованиями:

1. Следует выяснить вся ли терминология, содержащаяся в тексте, будет общедоступна и понятно той аудитории, к которой она будет обращения в ходе спора и публике наблюдающей за самим процессом спора. Имеющиеся двусмысленные слова следует по возможности заменить, или уточнить, например, путём определения, во время произнесения аргументирующей тезис речи.

2. Следует выявить логическую форму самого тезиса. В случае, если тезис является суждением, нечто утверждающим или отрицающим о каких либо предметах, то необходимо определить и выяснить о всех предметах или только о некоторых будет идти речь в суждении. Например: пропонент выдвигает утверждение: "люди злы". Естественно, что кто-то может возразить, говоря, что это не так. Однако, если вышеприведённое утверждение уточнить следующим образом: "некоторые люди злы", о необходимость в споре просо пропадёт. Особое внимание следует уделять тому, в каком смысле применяются союзы "если", "или", "и", "то" и др. Например союзом "или" может выражаться как нестрогая, так и строгая дизъюнктивная связь, союзами "если…, то…" - импликативная или условная связи и т.д.

3. Порой бывает весьма целесообразно уточнение времени, о котором идёт речь в выдвинутом суждении. Например, уточнить, утверждается ли, что определенное свойство принадлежит предмету всегда или оно принадлежит ему или иногда; уточнить значение таких слов, как "сегодня", "завтра", "через столько-то часов" и т.д. Порой утверждают, что определённое событие должно произойти в ближайшее время, в последующий в скором времени период. Подобные утверждения довольно сложно опровергать, так как они не являются ясными, а, следовательно, опровергать особо то и нечего. В случае столкновения с подобными суждениями, нужно потребовать от оппонента уточнения этих суждений.

4. Бывают случаи, когда требуется выяснить утверждается ли, что тезис является истинным, или же в данный момент его можно назвать лишь правдоподобным.

Подготовительная работа, заключающаяся в выработке общего поля аргументации, исследовании спорной мысли и выделении и четкой формулировке тезиса, позволяет сэкономить время на дальнейших этапах аргументации и повысить ее эффективность.

Нечеткая формулировка тезиса часто лежит в основе софизмов. Так, в софизме Эватла не определено выражение "первый выигранный процесс". Если бы, например, имелся в виду первый выигранный Эватлом процесс, в котором он выступает в качестве ответчика, то он должен был бы платить за обучение в том случае, когда суд вынесет решение "не платить".

Порой в спорах применяется уловка: "умышленная нечеткая формулировка тезиса". Эта уловка применялась в полемике против сенатора штата Флорида К. Пеппера, что в результате привело к тому, что он потерпел крах на очередных выборах. Противником выло заявлено: "…все ФБР и каждый член конгресса знают, что Клод Пеппер - бесстыдный экстраверт. Более того, есть основания считать, что он практикует непотизм по отношению к своячнице, сестра его была феспианкой в греховном Нью-Йорке. Наконец, и этому трудно поверить, хорошо известно, что до женитьбы Пеппер практиковал целибат".

В случаях столкновения с подобной ситуацией, когда противником применяется эта уловка, необходимо или пояснить неизвестные выражения, или же попросить об этом того, кем был выдвинут тезис.

Также с первым правилом можно связать и уловку "чрезмерное требование уточнение тезиса". Смысл её заключается в том, чтобы требовать разъяснения даже элементарных, доступных и понятных выражений и формулировок.

Например, кто-то утверждает, что, по его мнению, какое-то выражение не является истинным. Его спрашивают: "А что же такое истина?" Если же этот человек даст ответ, что истина это утверждение, соответствующее действительности, далее его спросят, что он подразумевает под действительностью и т.д. В таком случае можно предложить задавать все вопросы после выступления, некоторые стараются просто не замечать вопросов в таких случаях.

Следующая возможная уловка - "умышленное непонимание тезиса". Обычно она заключается в изменении смысла выражения, с целью изменить смысл тезиса в пользу оппонента.

Также не редко бывает такое, что автора без всякого обоснования обвиняют в неясности. Эта уловка заключается в том, чтобы выдернуть из текста некоторые фразы, смысл которых теряется вне контекста. На этом основании автора обвиняют в склонности к схоластическому теоретизированию.

3) Ни при каких обстоятельствах в процессе аргументации и критики нельзя изменять тезис без специальных оговорок

Нарушение этого правила связывается со следующей ошибкой - "подмена тезиса". Она допускается тогда, когда в качестве тезиса выдвигается одно суждение, а аргументация или критика направлены на другое, схожее с выдвинутым; в конечном счете, производится вывод о том, что раскритикован или обоснован исходный тезис.

Разновидностью подмены тезиса являются следующие ошибки:

1. "подмена аргументируемого тезиса более сильным утверждением" (по отношению к доказательству эта ошибка имеет название "кто много доказывает, тот ничего не доказывает") ,

2. "подмена критикуемого тезиса более слабым утверждением" (применительно к опровержению она называется "кто много опровергает, тот ничего не опровергает").

Также разновидностью ошибки "подмена тезиса" можно назвать подмену аргументируемого тезиса личными качествами человека.

Данная ошибка допускается в случаях, когда вместо того, чтобы критиковать или обосновывать тезис характеризуют человека его выдвинувшего или же человека о котором ведётся речь в тезисе. Примером может послужить то, как довольно часто адвокаты в суде, вместо того, чтобы доказывать невиновность подсудимого начинают перечислять его личные положительные качества, говоря к примеру о том, какой он отличный работник, примерный семьянин, не имеет склонности к киком либо пагубным привычкам и т.д. Порой в спорах вместо аргументирования того, что человек неправ, говорят о том, что он ещё слишком молод и неопытен и не понимает многого, или же наоборот, говорят, что он уже в таком возрасте, когда люди часто совершают ошибки.

Ещё одной разновидностью ошибки "подмена тезиса" является "потеря тезиса". Например, выступает кто-то из студентов на собрании и говорит: "Мало мы занимаемся по вечерам. В общежитии мы ходим друг к другу, отвлекаем друг друга от занятий". Выступающему кидают следующую реплику: "Ты еще слишком молод". Он тут же теряет тезис и начинает рассказывать о том, как он работал на заводе ещё до поступления в институт, как служил в армии и многое другого, вследствие чего уходит основная идея, которую он хотел донести и некоторое время назад готов быт отстаивать. А тут и время истекает.

С третьим правилом связывают такие уловки как:

1. "Ослабление тезиса аргументации". Данная уловка заключается в том, что противником выдвигается утверждение, которое невозможно обосновать, после чего осуществляет подмену его на более слабое, доказать которое он в силе. Весь расчёт здесь идёт на то, что Вы сгоряча стараетесь опровергнуть второе суждение, что, разумеется, Вам не удаётся. После чего, доказав второе суждение противник торжествует, создавая иллюзию, что доказал первое утверждение. В данном случае следует объяснить присутствующим, какая была использована уловка.

2. "Усиление критикуемого утверждения". Применение этой уловки осуществляется следующим образом: Вами выдвигается тезис, а противник заменяет его более сильным утверждением, показывая, что его доказать нельзя (второе утверждение). Более того, нередко противник опровергает это второе утверждения, создавая ощущение, что опроверг выдвинутый Вами тезис. Во избежание неумышленной подмены критикуемого тезиса, в ходе дискуссии следует повторять каждое утверждение перед его критикой, что является этическим правилом полемики.

3. "Логическая диверсия". Смысл данной уловки в намеренном переводе разговора к другой теме, с которой более хорошо ознакомлен спорящий. Студентки одного из московских вузов поведала о том, как данная уловка применяется на экзамене. В ходе экзамена ей было проявлено абсолютное незнание предмета (в данном случае логики), однако в зачётной книжке были высшие оценки по всем предметам. На вопрос экзаменатор: "Почему вы не подготовились в экзамену?" Студентка ответила, что никогда не готовиться не к какому экзамену. Причиной получения ею хороших отметок является доскональное знание творчества Марины Цветаевой. Вот к примеру: На экзамене по русской литературе она вытягивает билет с вопросом о М.Ю. Лермонтове.3-4 минуты она говорит о его творчестве, а после сравнивает творчество Лермонтова с творчеством Цветаевой и поражает преподавателей своим невероятным знанием всех произведений и даже некоторых жизненных нюансов Марины Цветаевой. Тоже самое происходит а на экзамене по русскому языку: студентка переходит от прилагательных к метафорам, после идя к метафорам Марины Цветаевой. Данную уловку не удалось применить только на экзамене по логике и английскому языку.

Из студенческого фольклора: "На экзамене по биологии студента просят рассказать о кошках. Студент знает только один вопрос - о блохах. Он отвечает: " Кошка - животное. На кошках живут блохи". Рассказывает о блохах. Преподаватель предлагает рассказать о собаках. Студент отвечает: "Собака - животное. На собаках живут блохи". Рассказывает о блохах. Тогда преподаватель (очень сообразительный) просит рассказать о рыбах. Студент отвечает: "Рыбы - животные. Блохи на рыбах не живут". Опять рассказывает о блохах".

ПРАВИЛА ПО ОТНОШЕНИЮ К АРГУМЕНТАМ:

1. Аргументы нужно формулировать явно и понятно.

Для этого необходимо:

а) перечислить все аргументы;

б) уточнить некоторые термины;

в) определить логическое начинку аргументов;

г) уточнить их оценочные характеристики.

2. Все аргументы должны быть полностью обоснованы.

В применении к опровержению или доказательству данное правило можно сформулировать таким следующим образом: аргументы должны быть полностью обоснованными (логически или фактически).

В случаях нарушения описываемого правила появляется ошибка "необоснованный аргумент". В опровержениях и доказательствах данная ошибка носит название "недоказанный аргумент".

3. Аргументация не может заключать в себе круг. Данная ошибка совершается так: тезис обосновывается аргументами, но в свою очередь некий из приведённых аргументов обосновывается самим тезисом.

4. Все аргументы должны быть релевантными или относящимися к делу.

ПРАВИЛА И ОШИБКИ ПО ОТНОШЕНИЮ К ФОРМЕ АРГУМЕНТАЦИИ И КРИТИКИ:

Отношение тезиса к аргументу должно быть не более чем отношением подтверждения.

В случае не соблюдения дачного правила появляется ошибка "не подтверждает" или "не следует".

Исследуя готовую аргументацию или аргументируя, важно понимать логическую связь между аргументами и тезисом.

С ошибкой "не следует" связана следующая уловка, противоположная сторона сбивается с толку набором фраз, не имеющим никакого смысла. Эта уловка особенно хорошо работает в тех случаях, когда противник сам осознаёт свою слабость относительно оппонента и когда противник привык слушать много того, чего сам не понимает с видом, что ему всё понятно.

В процессе делового общения случается многое, что не вписывается в нормы этики. Существует целый ряд тактических приемов и хитростей, применяемых на переговорах. Часть этих трюков известна всем.

Сущность тактики уловок определяется ее целью. Это одностороннее предложение, с помощью которого одна сторона желает и может получить преимущество в переговорах; другая же предположительно должна о ней знать либо, как ожидается, будет проявлять терпение.

Та сторона, которая осознала, что к ней применена тактика уловок, обычно реагирует двумя способами. Первая характерная реакция состоит в том, чтобы смириться с этой ситуацией. Ведь не приятно начинать с конфликта. Где-то в душе вы дадите себе зарок никогда больше не иметь дела с такими оппонентами. Но сейчас вы надеетесь на лучшее, полагая, что уступив немного другой стороне, вы умиротворите ее, и она не потребует большего. Порой это случается, но далеко всегда.

Вторая, наиболее распространенная реакция заключается в том, чтобы ответить тем же. Иными словами, если они пытаются обмануть вас, вы делаете то же самое, а на угрозы выдвигаете свои контругрозы. Начинается состязание воли. Обе стороны вступают в непримиримый позиционный спор. Он обычно заканчивается прекращением переговоров, если одна из сторон сдается.

Самые характерные методы и приемы тактики психологических уловок представлены в этом материале.

• 1. Использование непонятных слов и терминов. Данная уловка может вызвать, с одной стороны, впечатление значимости обсуждаемой проблемы, весомости приводимых доводов, высокого уровня профессионализма и компетентности. С другой стороны, использование инициатором уловки непонятных, «наукообразных» терминов может вызвать со стороны оппонента противоположную реакцию в виде раздражения, отчуждения или ухода в психологическую защиту. Однако уловка удается, когда собеседник либо стесняется переспросить о чем-то, либо делает вид, что понял, о чем идет речь, и принял приводимые доводы.
• 2. Вопросы-капканы. Уловка сводится к совокупности предпосылок, направленных на одностороннее рассмотрение проблемы и «закрытие горизонта» для выбора различных вариантов ее решения. Многие из них носят эмоциональную направленность и рассчитаны на внушение. Эти вопросы делятся на три группы:

Альтернатива. К этой группе относятся такие вопросы, при помощи которых оппонент максимально сужает ваш выбор, оставляя только один вариант, по принципу «или -- или».

Вымогательство. Это вопросы типа: «Эти факты вы, конечно, признаете?» или «Статистические данные вы, безусловно, не отрицаете?» и т.п. Такими вопросами оппонент пытается получить как бы двойное преимущество. С одной стороны, он стремится убедить вас согласиться с ним, а с другой, оставляет вам лишь одну возможность -- пассивно защищаться. Контрвопросы. Данный вид вопросов наиболее часто используется в ситуации, когда оппонент не может ничего противопоставить вашим аргументам или не хочет отвечать на конкретно поставленный вопрос. Он ищет любую лазейку, чтобы снизить весомость ваших доказательств и уйти от ответа.

• 3. Ошарашивание скоростью обсуждения, когда при общении используется быстрый темп речи и воспринимающий доводы оппонент не в состоянии их «обработать».
• 4. Чтение мыслей на подозрение. Смысл уловки состоит в том, чтобы используя вариант «чтения мыслей» отвести от себя всевозможные подозрения. В качестве примера можно привести суждение типа: «Может, Вы думаете, что я Вас уговариваю? Так Вы ошибаетесь!».
• 5. Отсылка к «высшим интересам» без их расшифровки. Очень легко, без нажима, лишь намекнуть на то, что если оппонент, к примеру, и дальше будет несговорчив в споре, то это может затронуть интересы тех, кого крайне нежелательно расстраивать.
• 6. Повторение -- такое название имеет следующая психологическая уловка, идея которой заключается в том, чтобы приучить оппонента к какой-либо мысли. «Карфаген должен быть разрушен», -- именно так всякий раз оканчивалось выступление в римском сенате консула Катона. Уловка состоит в том, чтобы постепенно и целенаправленно приучить собеседника к какому-либо бездоказательному утверждению.
• 7. Ложный стыд. Эта уловка состоит в использовании против оппонента ложного довода, который он способен «проглотить» без особых возражений. Уловка может успешно применяться в различного рода суждениях, дискуссиях и спорах. Обращения типа «Вам, конечно же, известно, что наука теперь установила...» или «Конечно же, Вы знаете, что недавно принято решение...» или «Вы, конечно, читали о...» приводят оппонента в состояние ложного стыда, ему как бы неловко во всеуслышание сказать о незнании тех вещей, о которых говорят.
• 8. Принижение иронией. Данный прием эффективен, когда спор по каким-то причинам невыгоден. Сорвать обсуждение проблемы, уйти от дискуссии можно с помощью принижения оппонента иронией типа «Извините, но Вы говорите вещи, которые выше моего понимания». Обычно в таких случаях тот, против кого направлена эта уловка, начинает испытывать чувство неудовлетворенности высказанным и, пытаясь смягчить свою позицию, допускает ошибки, но уже другого характера.
• 9. Демонстрация обиды. Эта уловка также направлена на срыв спора, поскольку высказывание типа «Вы за кого нас, собственно, принимаете?» ясно демонстрирует партнеру, что противоположная сторона не может продолжать дискуссию, так как испытывает чувство явной неудовлетворенности, а главное, обиды за некоторые непродуманные действия со стороны оппонента.
• 10. Авторитетность заявления. С помощью этой уловки существенно повышается психологическая значимость приводимых собственных доводов. Это эффективно удается сделать посредством утверждения типа «Я Вам авторитетно заявляю».
• 11. Откровенность заявления. В этой уловке акцент делается на особую доверительность общения, которую демонстрируют с помощью таких фраз, как, например, «Я Вам сейчас прямо (откровенно, честно) скажу...». При этом создается впечатление, будто все, что говорилось раньше, было не в полной мере прямо, откровенно или честно.
• 12. Кажущаяся невнимательность. Название этой уловки, собственно, уже говорит о ее сути, «забывают», а порой специально не замечают неудобные и опасные доводы оппонента. Не заметить то, что может навредить, -- в этом и состоит замысел уловки.
• 13. Лестные обороты речи. Особенность этой уловки состоит в том, чтобы, «обсыпав оппонента сахаром лести», намекнуть ему, как много он может выиграть или, напротив, проиграть, если будет упорствовать в своем несогласии. Примером лестного оборота речи может служить высказывание «Как человек умный, Вы не можете не видеть, что...».
• 14. Опора на прошлое заявление. Главное в этой уловке -- обратить внимание оппонента на его прошлое заявление, которое противоречит его рассуждению в данном споре, и потребовать объяснения по этому поводу. Подобные выяснения могут (если это выгодно) завести дискуссию в тупик или дать информацию о характере изменившихся взглядов оппонента, что тоже немаловажно для инициатора уловки.
• 15. Сведение аргумента к частному мнению. Цель этой уловки -- обвинить оппонента в том, что приводимые им доводы в защиту своего тезиса или же для опровержения вашего утверждения есть не что иное, как всего-навсего личное мнение, которое, как и мнение любого другого человека, может быть ошибочным. Обращение к собеседнику со словами «То, что Вы сейчас говорите, это всего лишь Ваше личное мнение» будет невольно настраивать его на тональность возражений, порождать стремление оспорить высказанное мнение по поводу приведенных им доводов. Если собеседник поддается на данную уловку, предмет полемики, вопреки его желанию и в угоду замыслу инициатора уловки, смещается в сторону обсуждения совсем другой проблемы, где противник будет доказывать, что высказанные им доводы -- это не только его личное мнение. Практика подтверждает, что если это произошло, значит уловка удалась.
• 16. Умалчивание. Стремление сознательно утаить информацию от собеседника является наиболее часто используемой уловкой в любых формах дискуссии. В соперничестве с деловым партнером гораздо легче бывает просто скрыть от него информацию, нежели оспаривать ее в полемике. Умение грамотно скрывать что-либо от своего оппонента является важнейшим слагаемым искусства дипломатии. В связи с этим отметим, что профессионализм полемиста как раз в том и состоит, чтобы искусно уходить от правды, не прибегая при этом ко лжи.
• 17. Растущие требования. Основывается на повышении оппонентом своих требований с каждой последующей уступкой. Подобная тактика имеет два очевидных преимущества. Первое из них сводится к тому, что снимается изначальная необходимость уступать по всей проблеме переговоров. Второе способствует возникновению психологического эффекта, который заставляет вас быстро согласиться с очередным требованием другой стороны, пока она не выдвинула новые, более существенные притязания.
• 18. «Уход» от нежелательного обсуждения. Можно уйти от нежелательной дискуссии, прибегнув к пышной речи с яркими эпитетами и красноречивыми междометиями. Например, вы спрашиваете у собеседника, почему задерживаются платежи по контракту? И он отвечает так же пространно и убедительно, как Михаил Сергеевич Горбачев: «Да, мы согласны, были некоторые задержки в платежах. Мы тщательно изучили причины, а также возможности их устранения. Причины эти были разнообразны. Имели место как объективные, так и субъективные факторы. В настоящее время этому вопросу уделяется особое внимание. Мы много работаем в этом направлении. Все это делается в интересах нашего общего дела. Здесь открываются огромные перспективы для дальнейшего успешного сотрудничества, которое ведет нас к светлому будущему».
• 19. К известным тактическим приемам относится «выжидание». Это очень медленное, постепенное приоткрывание своих позиций -- оно похоже на нарезание тонких кусочков колбасы. Такой прием помогает выведать максимум информации и только после этого сформулировать собственные предложения.

спор логика аргументация уловка

В процессе аргументации и критики могут совершаться ошибки двух типов: умышленные и неумышленные. Умышленные ошибки называются софизмами, а лица, совершающие такие ошибки, - софистами. Софизмами называются и сами рассуждения, в которых содержаться умышленные ошибки. Название софизм в переводе с греческого - хитрая уловка, выдумка. Уловкой в споре называется всякий прием, с помощью которого хотят обычно облегчить спор для себя или затруднить спор для противника.

Существуют различные виды уловок:

Позволительные уловки

Позволительными уловками в спорах могут считаться:

Приостановление спора одной или обеими сторонами по уважительным причинам.

При обострении спора и выходе спора в непозволительную фазу (нарушения), спор может быть остановлен одной (даже и неправой) стороной к своей выгоде.

Обращение к независимому лицу или источнику с просьбой разъяснения неточностей и др.

Уловкой в споре называется всякий прием, с помощью которого хотят облегчить спор для себя или затруднить спор для противника. Таких приемов многое множество, самых разнообразных по своей сущности. Иные из них, которыми пользуются для облегчения спора себе самим, позволительны. Другие - непозволительны и часто прямо бесчестны. Перечислить все уловки или хотя бы точно классифицировать их - в настоящее время невозможно. Считаем, однако, необходимым описать некоторые из наиболее важных и чаще всего встречающихся, чтобы помочь узнавать их и принимать меры защиты.

Уловка эта в чистом виде вполне позволительна и часто необходима. Психический механизм человека - механизм очень капризный. Иногда вдруг мысль в споре отказывается на момент от работы при самом обычном или даже нелепом возражении. Человек "теряется". Особенно часто случается это с людьми нервными или застенчивыми, под влиянием самых неожиданных причин,- напр., даже иногда под влиянием внезапно мелькнувшей мысли: "а вдруг я не найду ответа" (самовнушение). Высшей степени это явление достигает в так называемом "шоке". У спорящего вдруг утрачивается весь багаж мыслей по данному вопросу. "Голова опустела". Все знания, все доходы, все возражения как будто "вылетели из головы". Человек совершенно беспомощен. Такой "шок" встречается чаще всего тогда, когда человек очень волнуется или устал. В подобных случаях единственное "спасение" - разбираемая нами уловка. Надо стараться не выдать своего состояния, не смотреть растерянно, не понижать и не ослаблять голоса, говорить твердо, и умело оттянуть возражение до тех пор, пока не оправишься. Иначе и противник, и слушатели (по большей части судящие о ходе спора "по внешности") будут думать, что мы "разбиты", как бы нелеп ни был довод, при котором случилась с нами эта неприятная история.

Часто к "оттягиванию возражения" прибегают и в тех случаях, когда, хотя довод противника кажется правильным, но все-таки не исключена возможность, что мы подвергаемся некоторой иллюзии или ошибке в такой оценке. Осторожность велит не слишком легко с ним соглашаться; В таких случаях очень часто прибегают и к другим уловкам, уже не позволительным, напр., уклоняются от возражения на него и замалчивают, "обходят" его; или же просто переводят спор на другую тему и т.д.

Вполне позволителен и тот прием (его даже трудно назвать "уловкой"), когда мы, видя, что противник смутился, при каком-нибудь доводе, или стал особенно горячиться, или старается "ускользнуть" от ответа,- обращаем особенное внимание на этот довод и начинаем "напирать" на него. Какой бы ни был спор, всегда следует зорко следить за слабыми пунктами в аргументации противника и, найдя такой пункт, "разработать" его до конца, не "выпуская" противника из рук, пока не выяснилась и не подчеркнулась вся слабость этого пункта. "Выпустить" противника в таких случаях можно лишь тогда, когда у противника, очевидно, шок или т.п. или же из великодушия, из известного "рыцарства в споре", если он попал в особо нелепый "просак". Между тем, уменье использовать слабые места противника встречается довольно редко. Кого интересует искусство спора, тот часто с жалостью наблюдает, как спорщик, по полному своему неуменью ориентироваться в споре или по другим причинам, теряет свое преимущество перед противником.

Вполне позволительны также некоторые уловки, которыми отвечают на нечестные уловки противника. Иногда без этого не защитить себя. Напр., в споре вам надо доказать какую-нибудь важную мысль. Но противник почувствовал, что если вы ее докажете, то докажете и тезис, и тогда дело его проиграно. Чтобы не дать вам доказать эту мысль, он прибегает к нечестной уловке: какой бы вы довод в пользу нее ни привели, он объявляет его недоказательным. Вы скажете: "все люди смертны",- он отвечает: это еще не доказано. Вы скажете: "ты-то сам существуешь или нет?" Он отвечает: может быть, и существую, а может быть это и иллюзия". Что с таким человеком делать? При таком "злостном отрицании" доводов остается или бросить спор или, если это неудобно, прибегнуть к уловке. Наиболее характерны две "защитных уловки": а) надо "провести" доводы в пользу доказываемой мысли так, чтобы противник не за метил, что они предназначаются для этой цели. Тогда он не станет "злостно упорствовать" и может их принять. Когда мы проведем все их в разброс, потом остается только соединить их вместе - и мысль доказана. Противник попался в ловушку. Для того, чтобы с успехом выполнить эту уловку, часто нужно очень большое искусство, уменье "владеть спором", уменье вести его по известному плану, что в наше время встречается редко. Проще другая уловка. б) Заметив, что противник злостно отрицает каждый наш довод в пользу доказываемой мысли, а какой-нибудь довод нам необходимо провести, мы ставим ловушку. О нашем доводе умалчиваем, а вместо него берем противоречащую ему мысль и делаем вид, что ее-то и хотим употребить, как довод. Если противник "заладил" отрицать все наши доводы, то он может, не вдумавшись хорошенько, наброситься и на нее и отвергнуть ее. Тут-то ловушка над ним и захлопнется. Отвергнув мысль, противоречащую нашему доводу, он тем самым принял наш довод, который мы хотели провести. Напр., мне надо провести довод "некоторые люди порочны от природы", а противник мой явно взялся за злостное отрицание и ни за что не пропускает никакого довода. Тогда я делаю вид, что хочу выдвинуть, как довод, противоречащую мысль: "ведь вы же не станете отрицать", - скажу я - "что от природы всякий человек добр и непорочен, а порочность приобретается от воспитания, от среды и т.д.". Если противник не разгадает ловушки, он и здесь применит свою тактику и заявит, что это очевидно ложная мысль. "Несомненно, есть люди порочные от природы" - иногда приведет даже доказательства. Нам же это-то как раз и нужно. Довод проведен, ловушка захлопнулась.

Грубейшие непозволительные уловки. Грубейшими уловками в споре являются:

Отход "в сторону" от темы происходящего спора с переходом на "личности" - указания на: профессию, национальность, занимаемую должность, физические пороки, психические расстройства.

Крик и нецензурные выражения, взаимные оскорбления, крики и оскорбления третьих лиц.

Угрозы и хулиганские выходки.

Рукоприкладство и драка как крайняя мера так называемого "доказательства" правоты или неправоты.

Непозволительных уловок бесчисленное множество. Есть очень грубые, есть очень тонкие. Наиболее грубые уловки "механического" характера. Такой характер часто имеет неправильный "выход из спора". Иногда приходится "бросить спор", потому что, напр., противник пускается в личности, позволяет себе грубые выражения и т.п. Это, конечно, будет правильный "выход из спора", по серьезным мотивам. Но бывает и так, что спорщику приходится в споре плохо потому, что противник сильнее его или вообще, или в данном вопросе. Он чувствует, что спор ему не по силам, и старается всячески "улизнуть из спора", "притушить спор", "прикончить спор". В средствах тут не стесняются и нередко прибегают к грубейшим механическим уловкам.

Самая грубая из них и самая "механическая" - не давать противнику говорить. Спорщик постоянно перебивает противника, старается перекричать или просто демонстративно показывает, что не желает его слушать; зажимает себе уши, напевает, свистит и т.д. и т.д. В споре при слушателях иногда играют такую роль слушатели, видящие, что их единомышленнику приходится плохо: тут бывает и хор одобрения или неодобрения, и рев, и гоготанье, и топанье ногами, и ломанье столов и стульев, и демонстративный выход из помещения - все по мере культурности нравов слушателей. Спорить при таких условиях, конечно, невозможно. Это называется (в случае успеха) "сорвать спор".

Другая но уже более "серьезная" механическая уловка с целью положить конец невыгодному спору - призыв или довод к городовому. Сначала человек спорит честь честью, спорит из-за того, истинен ли тезис или ложен. Но спор разыгрывается не в его пользу - и он обращается ко властям предержащим, указывая на опасность тезиса для государства или общества и т.д. И вот приходит какая-нибудь "власть" и зажимает противнику нашему рот, что и требовалось доказать. Спор прекратился и "победа" за ними.

Но "призыв к городовому" имеет целью только прекратить спор. Многие этим не довольствуются, а применяют подобные же средства, чтобы "убедить" противника, т.е. вернее, заставить его, по крайней мере на словах, согласиться с нами. Тогда подобные доводы получают название "палочных доводов". Конечно, и в наше время употребляются еще "палочные доводы" в буквальном смысле слова. Насилие во всех видах очень часто "убеждает" многих и разрешает споры, по крайней мере, на время. Но такие палочные доводы в область рассмотрения логикой, хотя бы и прикладной, не входят (Однако одним отечественным логиком была сделана попытка ввести их в область логики. Рассматривая "софизмы практической жизни и деятельности такого или другого лица в частности" и т.п., он говорит: "наилучшею логикой для свержения таких софизмов служа: 1) религия и закон гражданский, блюстители и исполнители их, как-то: пастыри церковные и власти государственные, 3) главы семейств и все старшие по отношению к подчиненным им... 4) Софизмы государственные могут быть разрешаемы и опровергаемы только верховными властями, через посредство дипломатических сношений и переговоров или вооруженною силою" (Коропцев, П. Руководство к начальному ознакомлению с логикой. СПб., 1861, с. 192). Надо сказать, что в этих словах сформулирована довольно популярная и в наше время система "разоблачения софизмов".). Здесь палочным доводом называется довольно некрасивая уловка, состоящая в том, что приводят такой довод, который противник, по соображению софиста, должен принять из боязни чего-нибудь неприятного, часто опасного, или на который он не может правильно ответить по той же причине и должен или молчать, или придумывать какие-нибудь "обходные пути". Это, в сущности, разбой в споре. Даже, пожалуй, в одном отношении, еще хуже. Разбойник открыто предлагает дилемму: "кошелек или жизнь". Софист преподносит скрытым образом и с невинным видом дилемму "принять довод или потерпеть неприятность"; "не возражать или пострадать".

Такие доводы изобилуют во все времена, у всех народов, при всех режимах; в государственной, в общественной, в частной жизни. Во времена инквизиции были возможны, напр., такие споры: вольнодумец заявляет, что "земля вертится около солнца"; противник возражает: "вот во псалмах написано: Ты поставил землю на твердых основах, не поколеблется она в веки и веки". "Как вы думаете" - спрашивает он многозначительно - "может Св. Писание ошибается или нет?" Вольнодумец вспоминает инквизицию и перестает возражать. Он для большей безопасности обыкновенно даже "убеждается", даже иногда трогательно благодарит "за научение". Ибо "сильный", "палочный довод", вроде стоящей за спиной инквизиции, для большинства слабых смертных естественно неотразим и "убедителен".

В наши времена, слава Богу, инквизиции нет, но существует много других форм палочного довода. Пример из недавней жизни - собеседование миссионера со старообрядцами. Старообрядец яростно доказывает, что миссионер и его церковь - еретики. Находчивый "миссионер" ставит вопрос: "Вот как! Значит и наш Государь Император еретик"? Перед старообрядцем мелькнули - (в воображении, а может быть и наяву) знакомые лица альгвазилов, и вспомнились "места не столь отдаленные". Начальство иногда очень удачно убеждает своих подчиненных. "Люди других убеждений" ему "не подходят", а дома у убеждаемого Вася и Ваня пищат, есть-пить просят. Доводы начальства часто действуют несравненно сильнее Цицероновского красноречия. Психологические уловки.

Лесть оппонента

"Подмазывания аргументов"

Высокомерие, требование уважения к себе

Ставка на ложный стыд

Личные выпады

Срывание спора

Необоснованное обвинение в упрямстве

Предположим, первый участник сказал, что что-то нельзя делать в течение 60-ти секунд, второй говорит, например, "то есть на 59-й сек. нельзя, а на 60-й можно. А что же такое, интересно, произойдет на 60-й секунде?". Разумеется, имеются в виду не абсолютно любые случаи.

Сравнивание чего-либо несравнимого. В этом случае рекомендуется всё же уметь объяснять разницу "между Африкой и компьютером", чтобы объяснить, почему их нельзя сравнивать.

При сравнении чего-либо говорить, что это нельзя сравнивать (разумеется, имеется в виду когда можно). В таком случае желательно спросить у оппонента, почему. Причем обязательно в подробностях (Иначе получите очень глупый ответ, а на глупые ответы всегда сложно найти контраргументы ввиду того, что с логикой они слабо связаны).

Лживые доводы - "мнимые доказательства". Лживым доводом в споре является любая откровенно-недостоверная информация используемая одной из сторон (спорщиком, спорящими) с целью доказать свою точку зрения на предмет, либо ситуацию. Приведение лживого довода как правило является индикатором слабости позиции в споре той из сторон которая прибегает к лживому доводу и дезинформации. Расчет спорящей стороны при приведении лживого довода делается на недостаточную компетентность в вопросе спора другой стороны, и призван на усиление своей позиции в спорной ситуации. Разрушение лживого довода стороной противником может быть произведено приведением независимой точкой зрения, ссылками на документы по предмету спора, и др.

Произвольные доводы. Это доводы приводимые третьей (косвенной) стороной сторонам-спорщикам, и не имеющие яркой смысловой окраски для конкретной точки зрения на предмет спора. Произвольные доводы как правило не являются ни доказательствами, ни опровержениями, и в значительной мере неся смысл поверхностного суждения, мешают и отвлекают стороны-спорщики от решения спора и нахождения истины. В Древней Греции были софисты, которые за плату обучали искусству побеждать в споре, о чем бы спор ни шел, искусству сделать слабый довод сильным, а сильный, если этот довод противника, - слабым. Они учили спорить о том, чего не понимаешь. Таким учителем был, например, философ Протагор. Недопущению ошибок в аргументациях и критике способствует соблюдение специальных правил.

Первое правило: необходимо явно сформулировать тезис (в виде суждения, системы суждений, проблемы, гипотезы, концепции и т.д.). Это правило выражает главное условие эффективности аргументации и критики. Чтобы реализовать первое правило аргументации по отношению к тезису, необходимо: во-первых, исследовать спорную мысль и выделить пункты согласия и разногласия; во-вторых, договориться о тезисах аргументации сторон.

Второе правило: тезис должен быть сформулирован четко и ясно. Как выполнить это требование? Во-первых. Нужно выяснить, все ли дескриптивные (нелогические) термины, содержащиеся в формулировке тезиса, всем вполне понятны. Если есть непонятные или двусмысленные слова, то их следует уточнить, например, путем определения. Во-вторых. Нужно выявить логическую форму тезиса. Если тезис является суждением, в котором нечто утверждается или отрицается о предметах, то нужно выяснить о всех ли предметах идет речь в суждении или лишь о некоторых (о многих, о большинстве, и меньшинстве и т.д.) Например, оппонент утверждает: "люди злы". Кто-то может возражать, что это не так. Если утверждение уточнить следующим образом: "Некоторые люди злы", то необходимость в споре отпадает. Следует уточнить, в каком смысле употреблены союзы "и", "или", "если…, то…" и т.д. Например, союз "или" может выражать как нестрогую, так и строгую дизъюнктивную связь, "если…, то…" - импликативную или условную связь и т.д. В-третьих. Иногда целесообразно уточнить время, о котором идет речь в суждении, например уточнить, утверждается ли, что определенное свойство принадлежит предмету всегда или оно принадлежит ему иногда; уточнить значение таких слов, как "сегодня", "завтра", "через столько-то часов" и т.д. Иногда утверждают, что определенное событие произойдет в ближайшее время, в последующий период. Опровергать такие утверждения трудно, поскольку они не являются ясными. Нужно потребовать от оппонента уточнить такие утверждения. В-четвертых. Иногда необходимо выяснить, утверждают ли, что тезис является истинным или же Подготовительная работа, заключающаяся в выработке общего поля аргументации, исследовании спорной мысли и выделении и четкой формулировке тезиса, позволяет сэкономить время на дальнейших этапах аргументации и повысить ее эффективность, что он является только правдоподобным.

Третье правило: тезис не должен изменяться в процессе аргументации и критики без специальных оговорок. С нарушением этого правила связана ошибка, называемая "подменой тезиса". Она совершается в том случае, когда в качестве тезиса выдвигается некоторое утверждение, а аргументируется или критикуется другое, сходное с выдвинутым; в конце же концов делается вывод о том, что обосновано или раскритиковано исходное утверждение.