Знакомьтесь, патентные тролли! Как защитить свою идею. Искусство неприятных сюрпризов: Патентные ловушки. Патентование как корпоративная культура

Современные патентные тролли выглядят куда интеллигентнее своих «предков». Но принципы работы все те же

Вчера Евгений Касперский, глава «Лаборатории Касперского» рассказал в своем блоге о завершении длительной истории противостояния патентному троллю Wetro Lan. По словам бизнесмена, этот случай можно назвать беспрецедентным, поскольку компании удалось не только отозвать иск, но и заставить оппонента заплатить за право прекратить судебное разбирательство. Деньги относительно небольшие, если учитывать специфику разбирательства - около $5000. Но действительно, добровольно-принудительное перечисление средств со стороны патентного тролля организации, которую он пытался засудить - это нечто из ряда вон выходящее.

Компания, которая подала на «Лабораторию» в суд, начала действовать осенью 2016 года. Ответчик получил претензию о нарушении патента на технологию фильтрации пакетов данных. В претензии содержалось предложение уладить проблему в досудебном порядке, естественно, не просто так, а с выплатой со стороны «Лаборатории Касперского» определенной суммы денег.

Патент, который стал предметом спора, можно просмотреть . Фактически, он описывает принцип работы файервола. Самое интересное, что все это было задокументировано задолго до того, как был зарегистрирован патент. Автор документа, которому удалось зарегистрировать патент, не стал продлевать срок его действия. Но зато уже после того, как патент потерял силу, его выкупила компания Wetro Lan. Сразу же после этого началась атака этой компании на многие организации из ИТ-сферы. Вернее, на многие десятки таких организаций. Что касается «Лаборатории Касперского», то ей пришлось выступить ответчиком по целому ряду своих продуктов, начиная с 2010 и заканчивая 2012 годом.

Как водится, этот спор выглядел шитым белыми нитками с самого начала. Но формально суд обязан выполнять все предписания закона относительно патентных споров, а эти требования весьма строгие. Ответчикам приходится платить за работу юристов, за командировки сотрудникам, тратить время на ознакомление с документаций по судебному процессу и т.п. Не у всех компаний есть время и деньги, поэтому многие предпочитают просто заплатить, поскольку досудебное соглашение, как правило, имеете гораздо более низкий ценник, чем тот, который выставляется истцом во время суда.

По словам Касперского, его компания предпочитает суд соглашениям, поскольку патентные тролли подобны шантажистам - раз заплатишь и потом будешь платить постоянно. Собственно, удивляться всему этому нечего, поскольку патентные тролли работают в сфере ИТ уже очень давно. Многие такие организации специально выискивают патенты, которые описывают уже существующие, глубоко укоренившиеся технологии и начинают по ним судиться.

Узнав о том, что «Лаборатория» таки собирается судиться, патентный тролль решил снизить сумму досудебного урегулирования, предложив компании выплатить ему сначала $60000, потом «всего» $10000. В некоторых случаях, если компания отказывается платить, тролль забирает иск и судебный процесс отменяется. Все остаются при своих. Но в этом конкретном случае «Лаборатория Касперского» решила не отступать и начать атаку. А именно - потребовать отступные у Wetro Lan, причем немаленькие - те же $10000.

Евгений Касперский выступает на Mobile World Congress в Барселоне

Интересы патентного тролля в суде представляла компания Corcoran IP Law, которая очень часто встает «на защиту» интересов троллей. По словам Касперского, навскидку он с коллегами обнаружил 148 записей о делах этой юридической конторы. С этими делами можно ознакомиться по соответствующей ссылке .

В итоге стороны договорились о выплате со стороны тролля $5000, с подписанием соответствующего документа.

Евгений Касперский, кроме прочих данных, приводит статистику по столкновениям с патентными троллями. По его словам, всего претензий, выигранных в суде, было пять (то есть суд отказал истцу в удовлетворении его требований). В досудебном же порядке удалось «отбиться» 23 раза.

Конечно, для ответчиков их споры с патентными троллями далеко не всегда заканчиваются так успешно. Например, в прошлом году суд обязал Apple выплатить компании VirnetX $625 млн. Не тысяч, а действительно миллионов. Жертвой VirnetX в разное время становились компании Cisco, Avaya, Siemens, Microsoft и другие.

В этом году с патентным троллем Blackbird сражалась Cloudflare. Сражение это ведется до сих пор.

Конец действиям мошенников должен был положить закон “The Innovation Act of 2013” . Его даже приняла нижняя палата парламента США, но в Сенат он не попал. При этом за последние десять лет число патентных исков возросло примерно в 6 раз, 70% таких исков составляются патентными троллями.

В последнее десятилетие понятие «патентный троллинг» все чаще встречается нам в повседневной жизни. Однако несмотря на его достаточно широкую известность, не каждый знает, какое скандальное, поразительное по своему масштабу и последствиям для экономики явление стоит за ним. В данной статье THE WALL попробует относительно лаконично и занимательно рассказать о том, что представляет собой явление патентного троллинга и в чём заключается его негативное воздействие на общество и экономику как отдельной страны, так и мира в целом.

Понятие «патентный троллинг» впервые было употреблено в 1993 г. для описания компаний, которые агрессивным образом осуществляли преследование за нарушение патентов или уверенно шли к цели получить ренту с лицензионных отчислений . Популяризировал же этот термин Питер Деткин, юрист компании Intel, назвавший патентным троллингом действия компании TechSearch и её адвоката по патентному преследованию Intel .

Источник изображения: www.yablyk.com

В настоящее время под патентным троллингом понимается своеобразный бизнес – деятельность лиц (в большинстве своём – компаний), не занимающихся производством собственного продукта и его продвижением, а лишь получающих патенты для целей подачи исков о нарушении своего исключительного имущественного права против фирм, уже использующих технологию либо для получения от них денежных средств иными способами, минуя обращение в суд. Это определение неокончательное и нередко подвергается критике, однако рассмотрение данной проблемы не является предметом настоящей статьи, поэтому видится необходимым лишь указать на её наличие. Что же касается механизмов действий патентных троллей, они достаточно незамысловаты и, с юридической точки зрения, не являются незаконными, поскольку законодательство об интеллектуальной собственности различных государств предусматривает весьма жёсткие санкции (вплоть до уголовной ответственности) за нарушение исключительных прав патентообладателей, которыми, помимо лиц, получающих патенты в целях защиты своих интеллектуальных прав и использующих их по прямому назначению, предусмотренному законодательством, являются, в свою очередь, и патентные тролли.

Так, существуют различные схемы действий, которыми руководствуются такие компании для получения «лёгких денег», но на сегодняшний день наиболее распространённая и «общая» выглядит следующим образом . Патентные тролли нацеливаются на большие успешные компании, основную деятельность которых составляет разработка и последующая продажа так называемых «комплексных инноваций» – товаров, основу которых составляет множество объектов, охраняемых патентами, (возьмём за пример смартфоны) – затем ищут в «патентном портфолио» компании пробелы – элементы комплексной инновации (допустим, в нашем примере – камера смартфона, обладающая определёнными техническими характеристиками), не охваченные патентами создавшей её компании. Далее, они обнаруживают авторов, патентообладателей этих самостоятельных разработок (либо похожих на них по характеристикам, что не редкость для патентов в сфере IT) как элементов, входящих в состав инновации, и приобретают у них патенты на данные разработки, при этом затраты на их покупку зачастую бывают невелики, так как патенты в настоящее время имеют свойство быстро становиться невостребованными по причине высокой скорости технического прогресса . После этого начинается уже непосредственно сам процесс троллинга.

Компания-тролль заявляет инноватору о том, что она обладает патентом на элемент, использованный им в создании комплексной инновации и начинает требовать с него выплаты крупной суммы за незаконное использование данной разработки и нарушение исключительных имущественных прав тролля, угрожая ему подачей иска в суд в случае неудовлетворения этого требования. Неудивительно, что зачастую «жертва троллинга» соглашается на условия такого патентообладателя, поскольку судебное разбирательство с неизбежностью, даже в случае выигрыша дела инноватором, повлечёт за собой громкий скандал и огромные судебные издержки для компании-ответчика, что означает значительные убытки, которых любой предприниматель опасается. Так, например, пять лет назад Лаборатория Касперского выиграла такое дело, однако её судебные издержки составили 2,5 млн долл. , что, несомненно, солидно.

«Патентные тролли нацеливаются на большие успешные компании, основную деятельность которых составляет разработка и последующая продажа так называемых «комплексных инноваций» – товаров, основу которых составляет множество объектов, охраняемых патентами, (возьмём за пример смартфоны) – затем ищут в «патентном портфолио» компании пробелы – элементы комплексной инновации (допустим, в нашем примере – камера смартфона, обладающая определёнными техническими характеристиками), не охваченные патентами создавшей её компании»

Что касается результатов рассмотрения таких споров уполномоченными государственными органами, учреждениями (суд, Палата по патентным спорам – в России), как в России, так и в мире практика здесь неоднозначна. В определённых случаях дело выигрывает тролль, как, например, деле по иску ИП С.Ю. Родионова к ЗАО «Институт новых медицинских технологий» о запрещении ответчику производить и продавать препарат «Профеталь», произведенный запатентованным способом, и о взыскании убытков . Занимательно, что в указанном случае правоприменитель, как и в результате рассмотрения многих аналогичных дел, удовлетворил требования тролля как патентообладателя и о возмещении убытков, и о пресечении действий, нарушающих его право, но при этом не исследовал такие исключительно значимые обстоятельства, как общественный интерес, сопряжённый с разработкой, заинтересованность истца-тролля в объекте интеллектуальной собственности, его добросовестность и прочие . Однако зачастую патентному троллю отказывают в удовлетворении требований и, что ещё немаловажно, аннулируют принадлежащий ему патент, как, например, в резонансном деле Олега Тихоненко. В нём тролль-патентообладатель «Амортизатора транспортного средства» Тихоненко, требовал с иностранных компаний, производящих амортизаторы, десятки миллионов евро за нарушение патентных прав .

Как можно видеть из описанного, патентный троллинг – весьма прибыльный бизнес, не требующий масштабных вложений, сулящий троллям, при благоприятном исходе, «лёгкое» получение солидных сумм, и посему выглядящий крайне привлекательно и перспективно . По этой причине не кажется удивительным то, что уже упоминавшийся нами Питер Деткин, который в своё время защищал компанию Intel от патентного троллинга, в настоящее время является владельцем значительного числа акций знаменитой американской компании-тролля Intellectual Ventures .

«Зачастую патентному троллю отказывают в удовлетворении требований и, что ещё немаловажно, аннулируют принадлежащий ему патент, как, например, в резонансном деле Олега Тихоненко»

Источник изображения: www.patent-rus.ru

Однако принося тем, кто его практикует, баснословные доходы, патентный троллинг в то же время влечёт за собой крайне негативные последствия для общества и экономики. Как показывает доклад PricewaterhouseCoopers за 2015 год, наблюдается прямая связь между ростом активности патентных троллей и огромными прямыми и косвенными потерями крупных инновационных компаний, в результате чего национальные и мировая экономики теряют миллиарды долларов , что не может не сказаться на экономическом росте и уровне благосостояния общества. Кроме того, негативные последствия патентного троллинга заключаются и в том, что обесцениваются основополагающие принципы патентного права, возникают серьёзные правовые дилеммы, ставящие законодателя в тупик . Немаловажно, что зачастую в результате патентного троллинга ущемляется общественный интерес, о чём упоминалось ранее: компании-жертвы вынужденно отказываются от выпуска социально значимых комплексных инноваций, к примеру, лекарств, что делает невозможным для общества его дальнейшее полезное использование.

«Негативные последствия патентного троллинга заключаются и в том, что обесцениваются основополагающие принципы патентного права, возникают серьёзные правовые дилеммы, ставящие законодателя в тупик»

В настоящее время власти разных стран, осознавая опасность, которую несёт патентный троллинг, активно разрабатывают меры противодействия ему . Так, к примеру, относительно недавно – 21 июня 2016 года – в ходе круглого стола, посвященного созданию на базе Роспатента единого регулятора в сфере интеллектуальной собственности, начальник отделения Палаты по патентным спорам Наталья Ложкина заявила, что для борьбы с патентным троллингом ведомство выпустит набор практических рекомендаций, которые будут опубликованы, в частности, на сайте Роспатента. Как можно видеть, на настоящий момент не существует чисто правовых методов борьбы с патентным троллингом, и единственный действенный способ противодействовать патентным троллям заключается в своевременном получении патентов на все составные элементы создаваемого продукта либо обнаружении их патентообладателей и заключении с ними соответствующих договоров.

Первые патентные тролли появились в США в 70-х годах прошлого столетия, в период бурного развития технологий при общем на тот период вялом отношении изобретателей к защите своих авторских прав.

Специалисты с хорошим инженерно-техническим образованием сконцентрировались не на генерировании собственных идей, а на мониторинге чужих изобретений и инноваций. Предполагается, что они имели обширные связи в Ведомстве по патентам и торговым маркам при Министерстве Торговли США. Эти специалисты отслеживали новинки на рынке товаров и услуг и проверяли их на наличие патента. При его отсутствии они подавали заявку в патентное ведомство и регистрировали за собой право интеллектуальной собственности на «бесхозное» изобретение. Обычно в поле зрения мошенников попадали либо небольшие незапатентованные компоненты механизмов (), либо незапатентованные новшества дизайна/внешнего вида изделий ().

Поскольку отобранные ими для патентования образцы отличались всеми конструктивными особенностями, необходимыми для регистрации – новизной, промышленной переносимостью, то без труда проходили экспертизу. Получив патент, мошенники предъявляли:

1. письменные претензии производителям с требованиями о прекращении незаконного использования запатентованного изделия с одновременной выплатой возмещения ущерба, нанесенного патентообладателю;
2. предложения по оформлению лицензионного договора для дальнейшего использования патента;
3. предложения о выкупе патента.

Подобные аферы со временем получили наименование «патентного троллинга».

Дело в том, что квалификация подобных действий в рамках уголовного кодекса практически невозможна, поскольку юридически правомерна. Это дает «троллям» в случае неудовлетворения производителями их требований право обращения с исками в суды различных инстанций. Иски, как правило, удовлетворяются, поскольку охрана собственности, в том числе и интеллектуальной – одна из главнейших задач правоохранительных органов.

На протяжении десятилетий методы «патентного троллинга» оставались практически неизменными. Некоторые модификации появились в связи с развитием Интернета. Теперь «тролли» вынуждены мониторить мировую сеть на наличие описаний изобретений, поскольку публикация об объекте изобретения в открытых источниках делает невозможной прохождение экспертизы на новизну.

Российские «тролли»

В СССР патентное мошенничество не могло иметь места по причине отсутствия частной собственности на средства производства. Мизерная премия, которая выплачивалась изобретателям в случае запуска запатентованного изобретения в производство, вряд ли могла заинтересовать аферистов.

Патентные тролли в России появились уже с развалом СССР и попали на вполне благоприятную для мошенничества почву.

Благоприятствующими для патентного троллинга в России можно считать следующие факторы:

1. Наличие недобросовестных патентных фирм, вступающих в преступный сговор с троллями.
2. Низкие цены на регистрацию патента по сравнению с судебными издержками на защиту прав добросовестного производителя.
3. Слабая патентоведческая подготовка небольших дистрибьюторских и дилерских фирм, которые чаще всего становятся жертвами троллей. На крупные корпорации и компании атаки бывают крайне редкими, поскольку последние не стеснены в средствах и возможностях при осуществлении своей защиты.
4. Даже в случае удовлетворения иска против троллей понесенные истцом судебные расходы не подлежат взысканию с ответчика.

Важно! В России не существует отработанного механизма привлечения тролля к ответственности за противоправные деяния. Поэтому не представляется возможным взыскать с тролля материальный ущерб, причиненный предприятию в результате его действий.

Следует отметить, что за последнее десятилетие в законодательство РФ были внесены существенные изменения и дополнения, направленные на защиту права интеллектуальной собственности. И эти изменения как нельзя более на руку патентным мошенникам.

Так, с 2015 года статья 1406 ГК РФ предусматривает возможность взыскания компенсации с нарушителя права интеллектуальной собственности. В случае, когда правом интеллектуальной собственности (патентом) обладает тролль, он имеет все основания для взыскания компенсации в свою пользу за использование запатентованного изобретения. Гражданский кодекс устанавливает размер компенсации в пределах от 10 тысяч до 5 миллионов рублей.

Действуют отечественные тролли по отработанному в США алгоритму:

1. отслеживание;
2. проверка на наличие патента;
3. заявка в Роспатент;
4. прохождение экспертизы на все условия патентоспособности;
5. получение патента;
6. предъявление претензий либо иска в суд.

Патентный троллинг: примеры и риски

Как было сказано выше, обычно в зону внимания троллей попадают дистрибьюторские и дилерские фирмы.
Широкую известность получила предпринятая в РФ в 2006 году атака патентного тролля на дистрибьюторские фирмы «Моторола» и «Евросеть». По результатам атаки обеим фирмам был причинен колоссальный ущерб – были изъяты партии мобильных телефонов на сумму, превышающую 20 млн. долларов США.

Иногда к патентному троллингу прибегают не только из соображений выгоды, но и из соображений мести. Подобные случаи имеют место при конфликтном увольнении сотрудников, имевших отношение к новаторским разработкам предприятия в период трудовых отношений.

Так, бывший сотрудник руководящего звена фармацевтической компании ЗАО «Институт медицинских технологий» Р. запатентовал на свое имя препарат «Профеталь», разработанный с его участием в ходе трудового процесса по месту работы, после чего предъявил в арбитражный суд иск о запрете препарата и его снятии с производства. Как известно, разработки и изобретения, производимые сотрудниками в процессе исполнения ими своих трудовых обязанностей, считаются собственностью предприятия. Однако «Профеталь» не был запатентован, чем и воспользовался Р. после увольнения. При рассмотрении иска в арбитражном суде он потребовал взыскания с ответчика убытков на сумму более 2 млн. рублей, подтвердив документально стоимость проданной ответчиком продукции. Арбитражный суд удовлетворил иск.

Как видно из приведенных примеров риски, связанные с действиями патентных троллей, могут быть весьма значительными, поэтому эксперты в области патентоведения настоятельно рекомендуют разработчикам своевременно оформлять заявку на выдачу патента.

Как обезопасить себя от патентного троллинга

В случае атаки патентных троллей методов защиты не так уж и много, особенно если не обращаться за квалифицированной помощью.

Вариантами реагирования в данном случае могут быть:

1. выполнение требований тролля и выкуп патента;
2. обращение в правоохранительные органы с требованием установления недобросовестности патентовладельца;
3. выжидательная позиция;
4. приостановление производства.

Полностью защититься себя от патентных мошенников можно только наличием патента. Подав заявку в наше патентное бюро, заказчик получит не только необходимую регистрацию, но и полноценное долговременное консультирование.

Опыт успешно развивающихся компаний свидетельствует о том, что их сотрудничество с патентным бюро начинается с момента зарождения идеи. Идея может претворяться в жизнь одновременно с работой над заявкой на выдачу патента.

Важно! Срок обработки патентной заявки может длиться несколько лет, но для получения патента не так важна дата его регистрации, как дата обращения в патентное бюро. Первенство будет за тем, кто раньше обратился с заявкой на выдачу патента.

Консультация патентного юриста поможет отобрать среди идей наиболее перспективные, и в дальнейшем работа над заявкой на выдачу патента и работа над воплощением идеи в жизнь будут идти рука об руку. Специалисты нашего патентного бюро обеспечат вам квалифицированную юридическую помощь на всех этапах работы – от возникновения идеи и до момента выдачи патента.

Только что мы успешно завершили увлекательную эпопею противостояния с патентным троллем Wetro Lan и это не просто очередная победа. Это случай, который войдёт в зал славы патентной практики, потому что никто раньше ТАК не побеждал. Мы не только убедили тролля отозвать иск, но и… выплатить нам отступные за… внимание… за то, чтобы он смог забрать иск против нас. Звучит, а?! Пусть небольшие, символические отступные, но весьма знаковые и, как говорится, лиха беда начало.

Слышу немой вопрос из зала: «а так можно было?» Ну, да, приятно делать такие неожиданные открытия:) А теперь по существу вопроса.

The Butt kicker is very user friendly with the number of kicking repetitions, type of repetitions, speed of operation, amplitude or height of the kicking cycle, magnitude of the kicking force, and impact and energy of the kick all controlled by the user or operator. This invention is a new, novel, and unique machine with multiple uses, which range from amusement to fundraising and from motivation to discipline. The objectives of this invention are also many, including, but not limited to, teambuilding, self-therapy, to inspire creativity, and to be used as a model for future devices and works of art.

Кстати, тема волшебных автоматических пинков, оказывается весьма неплохо проработана в патентах. Вот какой ещё девайс удалось найти:)

Вот такие вот совершенно загадочные патенты.

Мне немного непонятно вот что. Это там в америках вот такое качество проверки на патентную чистоту и новизну изобретений, или это просто такие гнусные лохматые тролли там работают?

Вообще странно, что «наехали» на нас. Мы, пожалуй, самая непростая цель для атаки, поскольку и ни на какие досудебные урегулирования не идём. А иногда и . Может быть от отчаяния? Типа, попытать все шансы, предчувствуя скорую инвалидацию патента? Как бы то ни было, мы снова будем бороться. До последнего патрона… их патрона.

А чтобы стало совсем весело, оптимистично и позитивно, мы тут сдули пыль с архивов и сделали вот такую подборку самых странных, дурацких, парадоксальных и вообще патентов. Ну, просто чтобы знать куда вас могут внезапно укусить патентные тролли за вопиющие нарушения Закона:)

Сугубо субъективный топ-5 самых [вписать подходящее] патентов

5 место: гильотина — лучшее средство от головной боли.

Не перевелись ещё ломоносовы-кулибины на Земле русской! Самородки, гиганты технической мысли, гении первооткрытия, отцы всемирного прогресса! И вот вам тому одно свежее доказательство.

Казалось бы, что можно такого прорывного изобрести, например, в области туалетной бумаги? Но самому главному изобретателю всея Руси гениальному Пилкину эта и многие другие задачи по колено.

Сценарий работы гражданина Пилкина прост и откровенен, как атака «Свиньёй» тевтонских рыцарей.

Регистрируется патент на некое эпохальное мега-изобретение типа той же «туалетной бумаги» или «монитора» . Потом рассылаются «письма счастья» с предложением лицензировать патент или отказаться от продажи товаров, его нарушающих. Возможно, вы вспомните дело трёхлетней давности

Фото с сайта hothardware.com

Патентные тролли делают деньги практически из воздуха, шантажируя компании исками о нарушении патентного законодательства, в расчете, что тем проще откупиться, чем тратиться на судебный процесс. "Право.Ru" рассказывает о докладе Stumping Patent Trolls on the Bridge to Innovation (Раздавить патентных троллей на мосту к инновациям), опубликованном на прошлой неделе американским Институтом прогрессивной политики (Progressive Policy Institute).

Patent Assertion Entity (PAE, Организация для защиты патентов) — это организация, созданная с целью защиты прав индивидуальных изобретателей. Но на деле такая защита часто оказывается лишь менее экстравагантным вариантом словосочетания "патентный троллинг", включающий использование слабых мест систем патентных прав и гражданских исков для получения выплат за действительные или выдуманные нарушения. "Патенты сформулированы настолько неопределенно, что трудно заранее сказать, нарушаются ли чьи-то права в том или ином случае. Если кто-то жалуется на нарушение своих прав, единственный способ разрешить противоречие — суд", — объясняет Фил Годберг из юрфирмы Shook Hardy & Bacon LLP.

Традиционный алгоритм действий таков: купить "спящий", т.е. неиспользуемый, патент, затем подождать, пока кто-то разработает похожую технологию, после чего подать иск о нарушении патентных прав. При этом тролли стараются заключить как можно больше досудебных соглашений, пусть даже на небольшие суммы. В одном случае PAE отправила более 8000 требований к потенциальным ответчикам, а в суд было подано всего 26 исков. И вот почему: по статистике после подачи иска PAE получает деньги только в 23% случаев, а если дело доходит до судебного разбирательства, для сравнения, в "здоровых" патентных делах истец выигрывает в 40% процессов.

В результате обильного питания тролли жиреют — компания Envision IP в апреле 2013 года в своем обзоре успешности патентных троллей перечисляет 14 "организаций, защищающих патенты", чьи акции торгуются на бирже, что подтверждает эффективность их бизнес-модели.

Немного истории

Первый успешный патентный тролль жил еще в XIX веке. Его звали Джордж Селден. В 1879 г. он подал патентную заявку на бензиновый автомобильный двигатель, но сумел оттянуть момент окончательной регистрации на 16 лет. Тем временем автомобильная отрасль выросла, и в 1895 г. ловушка захлопнулась; Селден заключил ряд лицензионных соглашений с автомобильными компаниями. Второй окружной суд США в 1911 г. поддержал его , указав, что Селден "всего лишь воспользовался задержками, которые допускал закон". За одним важным исключением — Генри Форд, решивший не поддаваться шантажу, выиграл процесс у Селдена.

Первая масштабная волна патентных исков случилась в 1880-е годы, когда были зарегистрированы десятки тысяч патентов на мелкие особенности известных технологий. Например, 6211 патентов на соху и плуг — "патентные акулы", как их тогда называли, тащили в суд фермеров, обвиняя их в использовании чужой технологии.

В ХХ веке первое место среди патентных троллей, по всей видимости, принадлежит Джерому Лемельсону , изобретателю, получившему около 600 патентов, начиная с середины столетия. Он сумел заработать около $1,3 млрд, используя трюк, придуманный Селденом (т.н. submarine patents, "подводные патенты" — заявленные, но полученные много лет спустя). Впрочем, сам Лемельсон всегда отрицал, что сознательно затягивал регистрацию патентов.

Современное прозвище — "патентный тролль" — основано на сказочном персонаже, который поджидает неосторожных путников, скрываясь под мостом, построенном кем-то другим, чтобы потребовать плату за проход. Своей популярностью прозвище обязано Питеру Деткину , использовавшему его в бытность свою корпоративным юристом Intel. В этом есть своя ирония, потому что сейчас Деткин известен как владелец примерно 20% компании Intellectual Ventures Management, которую многие считают как раз одним из патентных троллей.

Что лежит в основе

Фундамент такой практики заложила конституция США: в ней зафиксировано эксклюзивное право изобретателя на свое изобретение (на определенный срок). Кроме того, истцу не нужно доказывать, что нарушитель использовал чужую интеллектуальную собственность сознательно — достаточно показать, что ответчик импортировал или продавал продукт, созданный с использованием запатентованной технологии.

1. Возможности. В последнее время было зарегистрировано очень много новых изобретений, и большинство технологий используют множество патентов.

В 2010-2012 гг. подавалось в среднем 540 000 заявок на патенты в год, при том, что в 2000-2002 гг. — только 340 000 в год, а десятью годами ранее, в 1990-1992 — лишь 180 000 в год. Кроме того, сложные устройства и системы могут использовать буквально сотни тысяч патентов (в смартфоне, в среднем, их число доходит до 250 000).

2. Неопределенность формулировок. Описания запатентованных технологий настолько абстрактно сформулированы, что компания не в состоянии самостоятельно разобраться, нарушает ли она тот или иной патент, и где заканчивается один патент и начинается другой.

Отчасти это неизбежно — заявки сознательно составляются таким образом из опасения, что слишком детальное описание позволит обойти патент, изменив лишь незначительные особенности технологии. Законодательство допускает возможность отзыва чересчур обширного патента, но после 2001 г. требования для признания патента недействительным стали существенно жестче, что тоже сыграло на руку PAE.

Эта неопределенность — идеальная питательная среда для патентных троллей. Поскольку никто, в том числе и суд, не может сразу определить, нарушает ли та или иная технология чьи-то патентные права, PAE обычно находит подходящую формулировку иска. Хотя с середины 1990-х годов суды обычно проводят специальные предварительные слушания (т.н. "Markman hearings"), чтобы точно определить описанную в патенте технологию, ответчики, даже в случае благоприятного для них решения, бывают вынуждены потратить сотни тысяч долларов на юридическую поддержку.

3. Неравномерное распределение расходов и рисков.

Общая стоимость юридических услуг для ответчиков в патентных процессах в 2011 г. составила около $29 млрд (в 2005 г. — только около $7 млрд). Средняя сумма расходов на этапе подготовки к процессу составляет $1,6 млн, сам процесс — еще $2,8 млн, в случае, если на кону сумма в пределах от $1 млн до $25 млн. Кроме того, компании вынуждены открывать внутреннюю информацию, что создает риск утечки промышленных секретов, не говоря уже том, что сотрудники компании вынуждены отвлекаться от своих прямых обязанностей.

А вот истец практически ничем не рискует. Адвокатов PAE обычно нанимают на условиях гонорара выигрыша, поскольку такие компании ничего не производят; у них нет риска получить ответный иск, снизить производительность или потерять прибыль от запрета на продажи; репутационный ущерб им также безразличен. Поэтому, дождавшись момента, когда "их" технология станет широко использоваться, тролли грозят исками широкому кругу ответчиков, для которых поиск альтернативы уже будет слишком дорого стоить. Заваливая ответчиков исками, тролли заставляют их тратить огромные суммы на юридические услуги, стараясь сделать досудебное соглашение более привлекательным вариантом. Один такой истец-тролль даже объяснил прямым текстом свою ценовую политику — требовать на переговорах заметно меньше, чем истец потратил бы на защиту в суде.

Размер выкупа

Еще одним инструментом шантажа являются обеспечительные меры. Возьмем, например, иск, в 2006 г. едва не погубивший Blackberry. Дело развивалось по классическому сценарию. Компания NTP владела патентами, связанными с отправкой электронной почты по беспроводным сетям, но не использовала их. Когда в конце 1990-х годов несколько компаний стали предлагать этот сервис, NTP подала иск, в частности, против Research In Motion (RIM), производителя Blackberry. Присяжные встали на сторону истца, и суд запретил использование чужой технологии. NTP получил мощный аргумент в переговорах, и RIM пришлось заплатить $612,5 млн. — иначе бизнес просто бы разорился.

Предметы иска бывают самые разные. Один из троллей подал множество исков к онлайн-магазинам, утверждая, что владеет правами на технологию, использованную на их веб-сайтах — получения результатов поиска, не точно соответствующих запросу. Microsoft сообщил, что в среднем в любой отдельно взятый момент времени около 60 патентных претензий к нему ожидают рассмотрения в той или иной стадии, из-за чего компания вынуждена тратить десятки миллионов долларов ежегодно на юридическую поддержку. У Google, Blackberry, Earthlink и Red Hat расходы на адвокатов в гражданских исках выросли на 400% по сравнению с 2005 г.

Цена инноваций

Но если крупные компании еще способны противостоять натиску, то мелкие и средние — а их большинство — оказываются в очень уязвимой позиции. 55% бизнесов, ставших жертвами троллей, имеют прибыль менее $10 млн, а 82% — менее $100 млн. У них просто нет ресурсов для затяжных тяжб, и поэтому в большинстве случаев они вынуждены идти на досудебное соглашение. Даже если ответчик идет в суд и выигрывает, он все равно теряет время, которое можно было бы потратить на развитие.

Обычно в PAE объясняют, что судятся с благородной миссией — поддерживать изобретателей, неспособных защитить себя в борьбе с компаниями, ворующими изобретения. Однако, указывают авторы доклада, активность PAE на деле работает против инноваторов, потому что сдерживает венчурных капиталистов — те опасаются исков, в случае, если стартап окажется успешным, и вкладывают деньги со все возрастающей осторожностью. Ранее могущественная Федеральная торговая комиссия США (FTC) заявила, что, по ее мнению, PAE действуют не в интересах изобретателей, и в июне 2013 года объявила о намерении провести масштабное исследование влияния PAE на экономику в целом.

Обоюдоострые меры

Таким было решение Верховного суда США по делу Ebay v. MercExchange, принятое в 2006 г. До этого дела суд почти автоматически принимал обеспечительные меры в интересах обладателя патента. Но ВС постановил, что истец должен сперва доказать, что такие обеспечительные меры необходимы, так же, как это издавна требовалось от истцов в других областях права. А именно, нужно показать, что а) был нанесен непоправимый ущерб, б) финансовой компенсации недостаточно, в) трудности, испытываемые истцом, требуют таких мер, и г) обеспечительные меры не повредят общественным интересам.

Стали строже требования к доказательствам объема ущерба. Ранее было принято, что минимальной выплатой должны быть 25% от прибыли, полученной от нарушения патентных прав. Но в деле Uniloc USA, Inc. v. Microsoft Corp. Федеральный окружной суд США постановил, что обладатель патента должен показать адекватность запрошенной суммы роялти. Кроме того, теперь истец не может основывать свои требования на прибыльности продукта в целом, но одновременно нужно учитывать в расчетах наименьший элемент устройства, нарушающий патент. Скажем, если патент касается антенны в смартфоне, то нельзя апеллировать к прибыли от продажи смартфона целиком, а нужно учитывать лишь прибыль от антенны.

Все эти ограничения выглядят разумно, но проблема в том, что сложность современного права требует значительных ресурсов для качественной подготовки к процессу — а таких ресурсов может не быть у изобретателя, не связанного с крупной компанией. Из-за этого не только PAE стало труднее злоупотреблять правом, но и честным изобретателям защищать свои изобретения.

Что будет

На данный момент единственным существенным изменением американского патентного права стал America Invents Act, принятый в 2011 году (о нем писал Право.Ru). Этот закон, в частности, прекратил практику шантажа компаний с использованием допущенных последними мелких технических ошибок, например, указания на продукте номера патента с истекшим сроком действия. Но в последнее время представители всего политического спектра заявляют о решимости покончить с порочной практикой злоупотреблений системой. Месяц назад два сенатора, Патрик Лихи (один из авторов America Invents Act) и Майк Ли, — демократ и республиканец, соответственно, — опубликовали решительно и недипломатично сформулированное заявление о готовности реформировать патентное право, чтобы покончить со злоупотреблениями системой защиты патентных прав.